Любите ли вы поэзию, как люблю ее я?

[Ledi_Myrka]

Нарисуй на спине моей крылья,
Напиши на губах поцелуй,
Я к утру стану звездною пылью
ты не плачь обо мне...нарисуй.
Оберни моё сердце железом
И закрой мне руками глаза.
Чтобы кровь не текла из порезов...
Но... предательски льется слеза...
Нарисуй на спине моей крылья,
Я уже темноты не боюсь.
Я дождями тебе нежность вылью.
В пропасть мне не идти... остаюсь.
Не смотри так, не зарекайся...
И не думай что Я- навсегда.
Не ищи меня после, не кайся,
Что не смог удержать...Я- вода!
Нарисуй на спине моей крылья
Я так мало жила без потерь,
словно грустная песня из фильма
Мне так трудно смеяться теперь...
В небе желтой луны сиянье.
Как же глупо верить в неё...
Нарисуй меня...на прощанье...
Мне б не крылья...мне б сердце твоё..

[Ledi_Myrka]

- Скажи, а чайки тоже плачут,
Когда их море предает? -
Спросила девочка у мальчика,
Когда весной кололся лед.
Деревья на ветру качались,
И он ответил на вопрос:
- Чайки разбиваются о скалы,
Когда их море предает…
Летели годы, словно ветер,
Летели, оставляя след.
И вот, они уже не дети,
Им стало восемнадцать лет.
О люди, как они любили,
Такой любви никто не знал!
Когда над ними вьюги выли,
Огонь любви их согревал.
И вот настал день белой свадьбы,
Холодной раннею весной,
Невеста в белоснежном платье
Пришла к любимому домой.
Лишь за порог она ступила -
Любимый у двери стоял
И, никого не замечая,
Другую нежно целовал.
На свете нет сильнее боли,
Она ступила за порог,
Глаза наполнили ей слезы,
Шептали губы: «Как ты мог?»
Она стояла у обрыва,
Вдруг закружилась голова,
Она рукой глаза закрыла,
Из детства вспомнила слова:
- Скажи, а чайки тоже плачут,
Когда их море предает?
- Чайки разбиваются о скалы,
Когда их море предает…

[Ledi_Myrka]

Холодный зимний день, а на ладошках
Свернулся маленький комочек…
Котёнок… просто маленькая кошка…
Любимая и ласковая очень.

В руках надёжных, сонно щуря глазки,
Мурлыкала тому, кого любила,
Кому доверилась, кто подарил ей ласку,
С кем одиночество и боль обид забыла.

И Он любил её как никого на свете,
Такую тёплую, пушистую, родную.
Он знал, что за неё теперь в ответе…
Он приручил её… Он полюбил такую.

И выходя на улицу, котёнок
Безумно радовался белым хлопьям снега.
Он знал, что тёплые ладони
Всегда спасут от холода и ветра.

И если станет вдруг тоскливо, одиноко,
То нужно лишь позвать Его, мяукнув…
Котёнок знал, что не посмотрят строго
Его глаза на преданного друга.

И вот однажды в зимний день, всё как обычно,
Котёнок ждал Его в пустой квартире,
И час за часом отмерял привычно,
И как обычно думал «не забыл ли?»

Шаги… их не узнать довольно сложно,
Но что-то в них не так… не то во взгляде…
И глянув на неё, Он осторожно
С ладошек отпустил… котёнка… рядом…

Что ж, новая забава… лучше прежней…
Он предал… Он забыл… нашел другую…
Он смел убить её надежду,
Прогнать её… любимую, родную…

И маленький котёнок в зимний холод
Бежал по снегу что есть силы.
И звал его к себе вечерний город
Забыть о том, что и его забыли.

А белый снег, когда-то мягкий и пушистый,
Предательски кололся, обжигая лапки.
И знал котёнок, что уже ни в чём нет смысла,
Что никогда не будет всё в порядке.

И выбившись из сил, роняя слёзы,
Упал в холодные объятья белой вьюги,
Не чувствуя смертельного мороза…
Все мысли были о любимом друге.

Закрыв глаза, Он оказался очень близко,
И стало так тепло, как раньше на ладошке…
Теперь он с тем, о ком все его мысли…
Уснул котёнок… просто маленькая кошка…

[Ledi_Myrka]

Белая птица не летит в небо,
Хотя всегда была ведь птицей вольной
Скажи, что это все мне просто снится.
Ты знаешь, ты мне сделал очень больно.

Припев: Ведь твои руки не меня обнимут
Твои глаза моих искать не станут
И ты пройдешь, меня увидев, мимо
Ты даже думать обо мне не станешь.

Я твои письма пережгу в пепел
Ведь мое сердце ледяным стало
Ты мне сказал, что ты другую встретил.
А я не помню что тебе сказала.

Припев.

Коню седло, а сапогу стремя,
А шпоры в бок чтобы бока ранить
Я не могу остановить время
Но я сумею задушить память.

[Ma Baker]

Китай

И вот мне приснилось что сердце мое не болит
Оно колокольчик фарфоровый в желтом Китае
На пагоде пестрой висит и тихонько звенит
В эмалевом небе дразня журавлиные стаи

И кроткая девушка в платье из красных шелков
где золотом вышиты осы, цветы и драконы
с поджатыми ножками тихо без мысли, без слов
внимательно слушает тихие-тихие звоны

Н. Гумилев

[TOTORO]

Если вычеркнуть войну,
Что останется - не густо.
Небогатое искусство
Бередить свою вину.
Что еще? Самообман,
Позже ставший формой страха.
Мудрость - что своя рубаха
Ближе к телу. И туман...
Нет, не вычеркнуть войну.
Ведь она для поколенья -
Что-то вроде искупленья
За себя и за страну.
Простота ее начал,
Быт жестокий и спартанский,
Словно доблестью гражданской,
Нас невольно отмечал.
Если спросят нас гонцы,
Как вы жили, чем вы жили?
Мы помалкиваем или
Кажем шрамы и рубцы.
Словно может нас спасти
От упреков и досады
Правота одной десятой,
Низость прочих девяти.
Ведь из наших сорока
Было лишь четыре года,
Где прекрасная свобода
Нам, как смерть, была близка.



Глядя в телевизор

Те же там же и так же то же...
Под собою страны не чуя,
Наблюдая все эти рожи,
Одного лишь теперь хочу я.
Не мечтаю уже о лете,
Не хочу ни в купцы, ни в князи
Я хочу одного на свете: Я хочу, чтоб вы сдохли, мрази.
Все, что до тошноты знакомы,
Все, что лезут в глаза и уши - От верховного *****
До последней домашней ксюши,
От блажащей массовки снизу
До верхушки в гэбульных рясах,
От державного ***олиза
До эстрадного ***отряса.
Я хочу увидать их в морге,
Чтоб прозектор кромсал их тушки
От наследника-недозорге
До сосательной журналюшки.
От потешных зиц-атаманов
До героев конька и мата,
От вождя молодых баранов
До дворового дипломата.
От рубителей прежней щепки
До строгателей новой стружки,
От носителя главной кепки
До звонящей в эфир старушки.
Наступает он, зрим и четок - Край, когда одного лишь надо:
Не зарплат, не жратвы, не шмоток, А того, чтоб вы сдохли, гады.
Вместе с вашей холуйской спесью,
Вместе с вашей вселенской ложью,
Вместе с вашей блевотной лестью,
Вместе с вашей рычащей вошью.
Не ослепли мы, не оглохли,
Сколь ни бейтесь в пиар-угаре - Мы ответим вам: чтоб вы сдохли!
Чтоб вы все передохли, твари!

[Ledi_Myrka]

Я знаю, что на грани сна,
На грани сна и пробужденья
Есть запоздалая весна
Длинною в целое мгновенье

И я когда-то там жила.
Мечтала быть, и была птицей.
Ты помнишь, как болит душа
Когда не можешь в небо взвиться

И я была чуть-чуть весной.
Стихи - берёзовые почки.
Согреешь их своей душой,
И - рукописные листочки.

И в каждом нежности глоток
Блестит салатовой росою,
А мы читаем между строк.
Ты тоже был чуть-чуть весною.

А помнишь первая зима,
С берёз срывает листья вьюга.
Мы научились жить тогда,
Как все живут, но друг без друга

Я все равно к тебе вернусь.
Любовь и время не обманешь.
Твоим дыханьем обернусь,
А ты меня и не узнаешь.

[Ledi_Myrka]

Не сон, не быль
А просто чей-то стон
Ворвался в ночь
И утонул в молчании.
Добра давно притоптанная пыль
Поднялась, встрепенулась под ногами.
Как больно!
Бескорыстье и любовь
В сердца стучались, пробирались в души.
У всех как будто заложило уши.
Кричало что-то, звало и ждало,
И умирало в общем равнодушии.
И воскресало, поднималось вновь,
Пыталось землю оросить слезами
То чувство, что в веках звалось - "ЛЮБОВЬ",
Что затерялось нынче в куче модных слов
Смотрело в лица жадными глазами.
Пыталось достучаться:
"Посмотри! Еще о ком-то, кто-то, где-то плачет!
А если это так, то значит
Еще не все черствы и холодны!"
А люди скрылись за стеклянною стеной
Ругались по привычке и смеялись...
А я заплачу! Вовсе не стесняясь
Казаться слабой, глупой и смешной.
Не быль, не сон
А просто чей-то стон
Ворвался в ночь
И утонул в молчании.
Ты знаешь, не напрасно мы кричали
Слезами и стихами в унисон.

[Ledi_Myrka]

Я хотела стать коркой черствой,
Что б не чувствовать, не любить,
Не лосниться мне гладкой шерсткой,
Никуда ни за кем не спешить.

Не грустить вечерами трезвыми
О годах, что уходят в ночь.
Не царапать по вене лезвием,
Выгоняя кого-то прочь.

Я хотела стать камнем брошенным,
Разогнать по воде круги,
Что б не ждать мне гостей непрошенных
И по лестнице чьи-то шаги.

Я хотела стать птицей вольной,
Что не знала ни сеть, ни клетку,
Что бы сердце не ныло болью,
Не страдало обломанной веткой.

Я хотела стать черствой коркою,
Что б не чувствовать, не любить...
Но застыла слезою горькою
Сердце женское не изменить.

[Ma Baker]

Она притворялась неведомой птицей,
Лгала, что по встречной летит до упора,
Слыла королевой, была баловницей,
Несла свою ношу и множество вздора.

Сжигала себя и чужие страницы,
Ловила секунды и брошенный камень.
Ей кто-то упорно твердил про границы,
Навязывал догмы и затхлый регламент.

Она собирала осколки и рифмы,
Хранила себя и сожжённую память.
Меняла е-мейлы, иконы и гривны,
Мечтала от счастья внезапно растаять.

…Она уходила, она улетала.
По краешку ночи, по острому срезу.
То душу, то время, смеясь, убивала.
Забыта навеки. Нужна до зарезу.


© Copyright: Лиса Алиса