Пример голодания после химиотерапии - 42 дня

[Vovec]

Глава из книги Гарольда Гусятинского, методиста и ученика Бутейко.

---

КАК Я ИЗЛЕЧИЛСЯ ОТ РАКА

Все шло, как обычно, и вот, в возрасте 62-х лет у меня стали появляться все чаще непонятные боли в левой подвздошной области, внизу живота. Когда вопрос касается собственного здоровья, редко у кого из нас взгляд на него адекватный. Всегда достаточно наивности переоценки возможностей (или недооценки). Жил я на контрольной паузе 25-30”, максимальной – 50-70”.

Особых усилий для улучшения показателей не прилагал., т.е. мой статус был хорошо понятный большинству. Конечно, регулярно проводил поддерживающие тренировки: плавание, тренажеры и т.д., считая, что этого – достаточно для нормальной жизни на ближайшие 15-20 лет.

Тут стоит вспомнить народную мудрость: «пока гром не грянет…» или еще более близкую по ситуации: «На охоту идти – собак кормить».

Эти непонятные боли продолжались, периодически, в течение нескольких месяцев. И все труднее снимались уменьшением дыхания.

Когда возобладало любопытство, я решил «заглянуть рентгеном», чтобы понять, что же там такое? Заглянули и…извольте: рак сигмовидной кишки. Несмотря на банальность ситуации, (официальная статистика свидетельствует о 80% случаев именно такой локализации онкологических заболеваний), меня, как говорится – впечатлило….

Что ж, теперь, спустя 4 года, поздно говорить о том, что нужно мне было делать тогда…

И тут, я вспомнил, что некоторый горький опыт у меня уже был. Это было двадцать лет назад, когда мне диагностировали доброкачественную опухоль наружного слухового прохода (остеома), вследствие которой, я оглох на одно ухо. Все отоларингологи, включая корифеев московского института МоНиКи, предлагали долбить череп, так как прогрессирование доброкачественной костной опухоли такой локализации может дать последствия не лучше злокачественной, то есть сдавливание мозга. Это были первые годы работы с методом Бутейко.

Рдея от смущения, так как уже знал, ЧТО он мне скажет, я заглянул в кабинет Бутейко. Выслушав меня, он посмотрел снимки и сказал: «Чего же я хочу от других, если мои методисты так себя ведут? Давайте, срочно вверх по таблице №1!». КАК это сделать, он мне не сказал, так как я уже и сам знал: ничто не дает такого уменьшения дыхания, как голод. В такой ситуации голодать всегда проще, очень хорошая и надежная мотивация.

Конечно, я сразу начал голодать. На пятые сутки голода, открылось ухо, восстановился слух. К тому времени, контрольная пауза поднялась на 10, а максимальная – на 30-40”. Для закрепления результата, и, на всякий случай, я проголодал еще 10 дней, всего – 2 недели. ЛОР-врачи констатировали значительное уменьшение опухоли. Постепенно, все ушло в прошлое…

Естественно, обучая людей методике, я всегда следил за своим дыханием. Не меняя образа жизни, то есть, объема физических нагрузок, характера и объема питания, максимальная пауза была стабильно, в пределах 60-80”.

Все повторилось через 5 лет. Опять было резкое снижение слуха, опять ЛОР-врачи в один голос заявили, что выхода нет, только долбить кость.

На этот раз направление действий уже не вызывало сомнений. Все прошло так же, как и в первый раз. Опухоль практически ушла уже через неделю голода, для закрепления результата, я проголодал еще неделю. Опять все забылось. Все показатели, как я считал, были на безопасном уровне, который надо только поддерживать и контролировать.

Как бы это не звучало странно, но, через 5 лет все опять повторилось. И снова – двухнедельным голоданием я все убрал.

Настоящая ситуация, о которой пойдет речь, значительно отличалась от прежней: опухоль – злокачественная, с прорастанием через стенку сигмовидной кишки. Было упущено много времени, неизвестно, что происходит с лимфоузлами… Подумав, я согласился на операцию. Убрали «скромно» «всего» 25 сантиметров толстой кишки, но, в близлежащих лимфоузлах обнаружили метастазы. Предложили «химию». Согласился, как говорится, «со скрипом». Онкологи предупредили, (на всякий случай!), что эффективность химиотерапии не более 15-20%. Так что, мол, не обольщайся и не обессудь.

Прошел шестимесячный курс тошноты и постоянного чувства глубокой отравленности. Такие препараты, как оксалиплатин, лейковерин, 5-флуорацил, авастин не оставляют выбора. Правда, я отказался от всех протекторов отравления, то есть препаратов для ликвидации побочных токсических эффектов. И, конечно, постоянно тренировался на методе, уменьшая дыхание. Ведь мне известно, что любое токсическое воздействие его углубляет. Но моя пауза не росла и не снижалась. Я старался вести активную жизнь. Работал, каждый день плавал в море, в меру сил проводил домашние атлетические тренировки.

Окончив полугодичный курс, меня заново осмотрели, исследовали. Психологически я был готов ко всему. И, чтоб моя «готовность» не пропала зря, мне, осторожно, сообщили: в левом легком обнаружен «скромный» метастаз. Надо бы туда «залезть». «Залезли» под общим наркозом, убрали. После этого, назначили еще 3-х месячный курс химиотерапии. По окончании его – опять «заглянули». «Не взыщите» – метастаз в правом легком, надо оперировать. Разрезали, убрали. Кстати, хотел бы отметить, что все операции, (а их было 9), мне делали в Медицинском Центре «РАМБАМ» в Хайфе. Все операции оставили очень хорошее впечатление: обезболивание, квалификация хирургов, послеоперационное ведение, все было прекрасно! Как бы это не выглядело странным, но вспоминается это сейчас с удовольствием, о чем я и сделал запись в журнале отзывов в отделении грудной хирургии.

После операции на правом легком – еще 3-х месячный курс химиотерапии. После окончания – опять контроль и, ах(!): метастазы в средостении. И еще один курс химиотерапии…

К тому времени мое терпение «благополучно» закончилось. Я себе сказал: «Пора уже самому что-то предпринять. Хватит пере
кладывать ответственность на других. Химии я уже больше не хочу. Терять особенно нечего».


К этому времени у меня появился новый приятель: опытнейший и знающий доктор, хирург, с почти 50-летним опытом, Нейман Давид Александрович. Он проходил специализацию по лечебному голоданию по методике профессора Николаева. Давид Александрович упорно предлагал мне провести 3-4 недельный курс голодания. Лучше, даже 6-ти недельный.

Сразу после окончания последнего курса химиотерапии, 21.04.2008 года я начал голодовку. В первые же дни состояние значительно улучшилось. Уменьшились симптомы интоксикации, ушли слабость и горечь во рту. Естественно, стало легче уменьшать дыхание. Постепенно стали расти показатели. Часто заходил Давид и жестко требовал каждый день десятикилометровые прогулки. Я старался все выполнять и еще регулярно плавал. Благо, вода у нас в море не холоднее +18 градусов, да и солнышко хорошо пригревает. Я думаю, как бы это выглядело на Черном море с температурой воды в апреле 8-12 градусов? Но, так или иначе, курс голодания я закончил 2 июня. То есть он продолжался 42 дня. Общая потеря веса составила 22 килограмма ( 79 кг – до и 57 кг – после голодания).

Конечно, в последние дни голодовки было нелегко подниматься домой на третий этаж. Особенно трудно было вставать после того, «пригревался» на песочке под весенним солнышком. Но я помнил, что слабость была у меня и после прошлых 2-х недельных голодовок. У меня не было цели поставить рекорд длительности голода. Моя цель – прекратить процесс диссеминации опухоли и покончить с химией. Исследования, на сегодняшний день, уже полуторалетней давности показали: метастазов – нет.

Мой случай, понятно, не оригинальный. В специальной литературе мне многократно попадались похожие прецеденты. Но, мой случай отличается от всех известных тем, что я сочетал голодание с методом ВНД по Бутейко. И считаю, что именно это значительно усилило оздоравливающее действие голода.

В конце голода у меня были следующие результаты. Контрольная пауза : до 50”. Максимальная пауза – 180”. Я мог пройти после выдоха до 130 шагов и проплыть без дыхания до 25 метров.

Буду отнюдь не оригинален, подтверждая особую силу лечебного голодания. Сам К.П.Бутейко проверявший все на себе, (в том числе и пятидесятидневный голод), считал голод самым мощным фактором, уменьшающим дыхание и вызывающим дыхательный ацидоз (мы об этом говорили выше!).

На выходе из голода, я допускал некоторые неточности методики Николаева, но сразу подключил атлетические тренировки, чтобы зря не пропадал соматотропный гормон (гормон роста), который, как известно, усиленно образуется после голода.

Интересно менялись во время голода и на выходе, силовые показатели.

В конце шестой недели голода я мог подтянуться на перекладине 25 и более раз, лежа – 10 раз выжимал штангу весом 90 килограммов. Все это, притом, что чувствовал резкую слабость, головокружение, самостоятельно едва мог подняться на 3-й этаж. Во время выхода из голода, когда начал питание, все возможности сразу исчезли. Я ни разу не смог подтянуться на перекладине, в упражнениях со штангой, показатели снизились вдвое. Эти явления фиксировались исследователями и до меня. Однако, для меня было неприятным то, что быстро стали опускаться показатели дыхания. В течение месяца, они почти вернулись к исходным : контрольная пауза – 30, максимальная – до 90-110. Это, естественно, огорчало. Физические возможности также быстро возрастали по мере тренировок и восстановления веса. Вес восстановился до исходного и даже стал его превышать через два с половиной месяца. Объемы мышц, как и результаты в силовых упражнениях также стали превышать исходные. Все вошло в прежнюю колею.

После всего выше изложенного, прошло уже 2 года. Радикально образ жизни я, по понятным причинам, не изменил. Но, более-менее регулярно провожу голодание. За это время провел 4 курса голодания по 10 дней. Рецидива онкологических процессов пока нет. Не могу сказать, что голодание – процесс легкий и приятный. Но, максимальная пауза каждый раз начинает подниматься до 120, слабость начинаю чувствовать с третьего-пятого дня.

Условия грамотного проведения голодания подробно описаны во многих руководствах и, конечно, в Интернете. Очень жаль, что в нашей маленькой стране нет специальной клиники, центра для проведения курса голодания. В специализированном учреждении голодание проходит гораздо легче, чем в домашних условиях, когда человек окружен аппетитно питающимися близкими, и есть с кем посоветоваться. К большому сожалению, к методике голодания обращаются далеко не все, кто должен себе помочь.

Давайте, попробуем сделать вывод. Так или иначе. Больше или меньше, а гипервентиляцию – глубокое дыхание, мы себе наедаем. Чаще всего, наше питание избыточно уже хотя бы потому, что даже скромное питание не «покрывается» физическими затратами.

Я вовсе не предлагаю всем онкологическим больным немедленно отказаться от химиотерапии и всяческой еды на месяц-полтора. Но, предлагаю иметь в виду и этот путь избавления от угрозы… Предлагаю узнать о нем побольше. В случае необходимости, ни с кем, кроме специалистов по разгрузочной диетотерапии (РДТ), не обсуждать свои намерения. Так как, скорее всего, онкологи и другие специалисты обучались не этому и мало что знают о методике и показаниях к ее применению. Обязательно будут отговаривать, то есть – мешать. Кроме того, длительное голодание и грамотное восстановление после него, дают универсальный оздоравливающий и омолаживающий эффект. Это многократно подтверждено результатами лабораторных исследований, как на животных, так и на людях.

Необходимо четко разграничивать добровольное лечебное голодание с физиологически обоснованным комплексом мер, таких, как ежедневные промывания кишечника, регулярная длительная ходьба, посильные гимнастические комплексы, массаж, соответствующая психологическая обстановка от вынужденного голода, как бедствия, то есть регулярного недоедания.

Возвращаясь к общей теме нашей книги, повторим основной принцип:

главное лечебное действие любой оздоравливающей методики – уменьшение дыхания, достигнутое любым путем. И ничто его так не уменьшает, как грамотно проведенное длительное голодание.